ИЗ ПЕРЕПИСКИ С И

Отношения Ивана Алексеевича Бунина и Глеба Петровича Струве можно разделить на три этапа.

Первый этап, когда Глеб Петрович Струве помогает Ивану Алексеевичу Бунину с переводом романа «Жизнь Арсеньева» на английский язык.

Об этом этапе Глеб Петрович Струве рассказал сам (Струве Г.П. Из переписки с И.А. Буниным. К столетию со дня его рождения (10/22-X-1870) // Annali (Napoli). 1968. Vol. XL.). Публикация приводится ниже.

Второй период – послевоенный, когда возникает конфликт в эмиграции из-за ложных обвинений в адрес Бунина.

Третий период – после смерти Бунина, когда Глеб Петрович Струве дает Ивану Алексеевичу Бунина очень высокую оценку, думаю, вполне заслуженную.

Я надеюсь познакомить читателя с подробностями второго этапа взаимоотношений Бунинина и Струве, и по возможности осветить третий.

Борис Липин

Струве Г.П.

Из переписки с И.А. Буниным. К столетию со дня его рождения (10/22-X-1870) // Annali (Napoli). 1968. Vol. XL

В моем довольно большом литературном архиве имеется около пятидесяти писем и открыток Ивана Алексеевича Бунина (1870-1953), первого русского писателя, получившего (в 1933 году) Нобелевскую премию по литературе. Большая часть этой переписки связана с переводом на английский язык самого крупного бунинского произведения пореволюционного периода — его романа Жизнь Арсеньева. Истоки дней, написанного в 1927-29 гг. и опубликованного по-русски в Париже в 1930 году.

Я не помню сейчас в точности — и первые печатаемые мною здесь письма не бросают на это полного света как именно зародилась мысль об этом переводе. Возможно, что Бунин советовался со мной об издании романа в Англии (поскольку я учился в Оксфордском университете, у меня были некоторые английские связи, хотя с 1922 по 1924 год я жил в Германии, а с 1924-го по 1932 — во Франции). Возможно, что я сам предложил Бунину взяться за этот перевод в сотрудничестве с моим приятелем Хэмишем Майлзом (Натish Мi1ез), который работал в одном из крупных лондонских издательств (Jonathan Саре, Ltd.) и был известен как переводчик современных французских писателей, в частности много переводивший очень тогда популярного в Англии Андрэ Моруа. Майлз русского языка не знал, и речь шла о том, чтобы я перевел роман на английский, а Майлз «отредактировал» его: хотя я и владел свободно английским языком, я несколько отвык от него за десять лет жизни на континенте, в течение которых я писал и печатался почти исключителыо по-русски. Я не хотел поэтому браться за эту ответственную работу без чьей-то помощи. Майлз охотно откликнулся па мое предложение. Если не ошибаюсь, ему принадлежала идея предложить перевод издательству Ноgаrth Рrеss, владельцами которого были известная писательница Вирджиния Вулъф (Woolf) и eе муж Леонард. Вульфы приняли предложение (сношения с ними вел Майлз, который связал их с Буниным; у меня с ними переписки не было). Об этом Бунин был уведомлен в ноябре 1931 года, а к началу декабря того же года перевод был поручен мне с Майлзом. Я закончил его к маю 1932 года. Летом окончательный английский текст был готов, а в начале 1933 года Жизнь Арсеньева была издана по-английски.

С осени 1932 года я переселился в Англию, получив назначение лектором русской литературы в Лондонском университете, и дальнейшая переписка моя с Буниным велась из Лондона. Она продолжалась в 1933 и 1934 годах и касалась и разных других планов издания бунинских произведений в Англии. В настоящую публикацию включены почти все сохранившиеся у меня писъма И. А. Бунина. Исключение сделано для некоторых очень коротких писем и открыток — по большей части более ранних — которые имели отношение к участию И. А. в русских газетах в Париже, к редактированию которых я был причастен (Возрождение, Россия и Россия и Славянство). За одним исключением, объясненным в примечании, письма публикуются целиком, но после первого письма под ними опускается подпись. Правописание в письмах изменено на новое. Бунин писал по старому и однажды в очень резкой форме выразил свою нелюбовь к новому правописанию. Некоторые особенности бунинского правописания — как, например, не-употребление дефисов в некоторых словах — нами, однако, соблюдены, как соблюдена и известная непоследовательность его узуса.

Письма, написанные между 1931 годом и осенью 1932-го, были адресованы мне в St. Gеrтаin-еп-Lауе, где я тогда жил. Те, которые написаны после октября 1932 г., адресованы в Лондон и в Ноипs1оw под Лондоном, где я поселился в 1934 г.

Там, где мне это казалось необходимым, я снабдил письма кратким фактическим комментарием. В остальном они говорят сами за себя. Они освещают один эпизод в литературной биографии Бунина и, хотя и в небольшой степени, бросают свет на его личность и его отношение к литературе.

В тех случаях, когда Бунин обозначал место написания письма, мы сохраняли это обозначение. В других случаях это обозначение дается в квадратных скобках только тогда, когда письмо написано не из Грасса, где Бунин жил в те годы и откуда было написано огромное большинство этих писем.

[Открытка]

[Почт, штемпель: 5-VI-31]

Дорогой Глеб Петрович, пишу Бреннеру («Москва»), чтобы немедленно выслал Вам « Жизнь Арсеньева », — у меня нет. Надеюсь, что она выйдет осенью по французски, знаю, что тогда же она выйдет по немецки и по шведски. По итальянски уже давно вышла. Сердечно целую Вас, кланяюсь супруге.

Ваш Ив. Бунин

Бреннер (« Москва ») — книжный склад в Париже. Посланный по просьбе Бунина экземпляр до сих пор хранится у меня.

17.VI.1931

Дорогой Глеб Петрович, с переводом на французский язык « Арсеньева » вышла чепуха, очень для меня противная и грустная: Фохт втянул меня в контракт с изд [ательством] «S. Мiсhеl», т. е. с Махinsе' ом, переводить книгу взялся сам. С тех пор прошло больше года, Фохт « Арсеньева » не перевел за это время ни строчки, а от издательства и не получал ни копейки. Наконец, на днях получил тысячу франков, но вместе с тем и письмо Фохта: «Ничего не могу обещать — не знаю, когда возьмусь за перевод, когда его кончу... Очень занят добыванием куска хлеба, чувствую себя отвратительно... » и пр. Тысячу франков я возвратил и написал и Фохту и издательству, что контракт я считаю нарушенным. «Вот и вся моя история», как говорится где-то у Андерсена. А нового издателя и нового переводчика — где-же я их найду, да еще сидя в Грассе? Написал Рlоn — ответили: «Очень были бы рады издать Ваш роман, да не знаем о нем ничего, по итальянски не читаем...» Словом отказ. Мочульский обращался к кому-то — тоже отказ, т. е. вежливый, но уклончивый ответ: « Не можем издать, не зная что это такое — эта «Жизнь Арсеньева...».

Из Англии обращалась ко мне с предложением перевести « Арсеньева » и найдти для него издателя какая-то Звягинцева — уже очень давно. Я ответил, что весь к ее услугам, послал ей книгу, а она после того ни слова мне. Если поможете мне в этом случае, т. е. насчет Англии, буду очень, очень благодарен. Но, впрочем, как Вы это сделаете? Французского текста у меня, как видите, нет и не предвидится.

Целую Вас и иду искать в своем архиве отзыв Жалу о « Митиной любви ». Если найду, вышлю. Вышлю и еще что-нибудь — м[ожет] б[ыть], понадобится? Ибо почему именно нужен Вам отзыв непременно Жалу?

Р. S. Нет, отзыва Жалу не нашел. Посылаю то, что попалось под руку — м[ожет] б[ыть], это заменит Вам Жалу?

Фохт — Всеволод Борисович Ф о х т, молодой писатель, поэт, связанный в те годы с французскими литературными кругами. Организовал в Париже Studio Ргаnсо-Russе — нечто вроде литературного клуба, в котором устраивались доклады на разные темы и русские эмигрантские писатели встречались с французскими (из последних здесь выступали Раиl Vа1éгу, René Lаlоu, Stаnislаs Fumet » др.).

Махinsе — М а х е n с е, Jeап-Рiегге (псевд. Рiегге Gоdmé), один из редакторов сборников Саhiers de 1а guinzainе. Вместе с В. Б. Фохтом организовал Studio Franko-Russо. Отчеты о собраниях этого « клуба » выходили в серии Саhiers.

Мочульский — Константин Васильевич Мочульский (1892-1948), известный критик и литературовед, автор книг о Влад. Соловьеве, Гоголе, Александре Блоке, Андрее Белом, Достоевском, Брюсове и др.

Рlоп — известное парижское издательство.

Звягинцева — Екатерина Михайловна Звегинцева, проживавшая в Лондоне и занимавшаяся переводами с русского. В частности, переводила Мережковского.

Жалу — очень известный французский критик Еdmond Jа1оих (1878-1949). Вместо отзыва Жалу И. А. приложил отзыв Александра Назарова о русском издании « Митиной любви » из « New Yоrк Тimes Воок Review » от 18 февраля 1926 г.

Дорогой Глеб Петрович, опять очень благодарю Вас за все Ваши заботы обо мне — и опять говорю: если будет Ваша доброта еще немного продлить их, распоряжайтесь мной как Вам угодно, — на всякого издателя и во Франции и в Англии и на всякие условия я заранее согласен. А. Я. Левинсона давно не видел и адреса его теперь не знаю. Но всегда был с ним в хороших отношениях и он не раз очень хвалил меня и в русской и во французской печати. Прилагаю письмо к нему. Перешлите ему пожалуйста с записочкой от себя. А не то просто напишите ему сами — вот, мол, Б[унин] предлагает Вашему издательству « Истоки дней ».

Сердечно обнимаю Вас, кланяюсь Вашей жене.

8.VII.1931

Villа Веlvédèге

Gгаssе, А. М.

Левинсон — Андрей Яковлевич Левинсон (1887-1933). В России был известен главным образом как балетный критик, во Франции выдвинулся и как литературный критик. Сотрудничал постоянно в «Nоuvеllеs Littéraires», был связан с издательством Р1оn.

Милый, дорогой Глеб Петрович,

Опять очень тронут Вашей заботой обо мне, очень благодарю. Левинсон мне, конечно, не ответил, — ведь, он, кажется, знаменит своей « неответностью ». Сердечно целую Вас.

11 Авг[уста] 31 г.

[Открытка]

. . . . . . . . .

«Арсеньева» в Ноgагth Ргеss послал-бы, да не знаю адреса этого издательства. Сочувствую Вашим денежным горестям тем более, что сербы уменьшили нам месячное пособие с 1000 фр[анков] до 600. А я при этом уже давно и оч[ень] болен. Целую Вас.

8 окт[ября] 31

В начале письма опущено несколько строк, относящихся к стихотворениям г-жи Л. Глуховой, которые И. А. при более раннем письме прислал мне, рекомендуя напечатать их в «России и Славянстве».

Мой дорогой,

Очень Вас благодарю — м[ожет] б[ыть], дело и выйдет (дай Бог не сглазить!). Нынче письмо от Woolf (не от нее, а от ее мужа, Leonard 'а): « Маnу thanks for уоur letter. We аге gгеаt1у interested in уоur ргороsа1. Соuld уоu let mе sее а сору оf уоur bоок? I wоu1d thеn bе аblе tо give уоu а definitе гер1у аs еагlу аs роssiblе... ».

Нынче же написал в Париж, чтобы выслали «Истоки дней» этому Leonard'у немедля. Сам послал по шведски (только что вышло, — чудесное издание, но паскудно униженное рисунком на обложке — какой-то мальчишка в картузе лежит в болоте и глядит, гадина, на уток в небе — хорошо, значит, поняли, мать их растак, смысл, тон книги!). Если Leonard возьмет, очень хочу, чтобы Вы непременно участвовали в переводе, иначе нагородит Ваш друг англичанин такой ахинеи, что только ахнешь.

Пока до свиданья.

Р. S. Можете Вы хранить секреты? Думаю, да, и посему говорю: что-же Вы превознесли этого ф а т а, хотя и очень способного, — эту смесь Блоковщины и всего прочего с Вертинским! «Ах, молодой человек, молодой человек!».

... очень хочу, чтобы Вы... — И. А. Бунин, очевидно, не понял, что мое « участие » в переводе могло только выразиться в том, что именно я буду переводить книгу, а мой друг-англичанин (Наmish Мiles) должен был только помогать мне: русского языка он не знал.

Можете Вы хранить секреты? — Речь идет о моей хвалебной рецензии в газете « Россия и Славянство » на сборник стихов Георгия Иванова « Розы ». Слово « фата » подчеркнуто Буниным дважды.

[Открытка]

Конечно, дорогой мой, я о Вас писал (как о переводчике) — в первом же письме.
3-Х1-31

Прочел «Письма» К. Мансфильд. Какая прелесть, какой удивительный человек она была! Где ее муж, М. Миггу?

М. Мurrу — Если я не ошибаюсь, Бунин встречался с мужем Каthегinе Маnsfield, известным критиком Мiddleton Мurrу.

[Без даты. Помечено: « Получ, и
отв. 18.Х1.31]

Дорогой, и горе, и радость: радость потому, что « Ноgагth Ргеss » согласилось (« аvес bеаисоир dе рlаisir ») издать « Арсеньева » по английски, а горе по той причине, что сделало (как я думаю) вид, что забыло, что я предлагал в переводчики Вас и Вашего друга англичанина, и пишет: нужно, чтобы перевод был очень хорош, сделан непременно с русского оригинала — и посему « Соnnaissez-vоus Мг. Мах Еastman gui а fait guelgues traductions ехсеllentes dе russе en аnglais? Nous nе savons раs оù il sе trouve? Роuvеz vоиs nоиs аidег а 1е tгоuvег? ».

Дорогой, что-же мне делать? Кто этот Мах? Где он? и как бы послать его к чорту?

Ответьте мгновенно.
Villа Веlvédèге, Gгаssе, А. М.

Мах Fоггеstег Еаstmаn (р. 1883) — американский писатель русского происхождения. Много писал о России и иногда переводил с русского. Был близок с Троцким. Написал книгу о нем, а также о Ленине и Марксе. Автор книги « Художники в мундирах » (Аrtists in Uniform), едва ли не первой иностранной работы об удушении творческой свободы в сталинской России.

20.Х1.31

Villа Веlvédèге

Gгаssе, А. М.

Дорогой Глеб Петрович,

В последнем своем письме в « Ноgагth Рrеss », посланном несколько дней тому назад, одновременно с письмом к Вам, я опять упомянул о Вас и о Вашем приятеле Мilеs'е, но, конечно, как Вы сами это хорошо понимаете, настаивать на том, чтобы взяли переводчиком именно Вас, я не мог, — очень еще боюсь, как бы дело не расстроилось. Я написал приблизительно так: « позволяю себе напомнить Вам о таких-то, но, во исполнение Вашей просьбы, постараюсь навести справки и о г-не Мах Еаstmаn... ». В тот же день я написал обо всем моем деле с « Ноgагth Ргеss » моему давнему представителю по устройству переводов моих книг в Америке и Англии, живущему постоянно в Париже (и, кстати сказать, очаровательнейшему человеку) — William Аsреnwаll Вгаd1еу — 5, ruе Sаint-Louis-еn-l’lle Paris 4, téléрhоnе — Оdeоn 20-42.

Я сообщил ему, что позволил себе на этот раз самостоятельно, без его помощи, искать в Англии издателя « Жизни Арсеньева » (для него я называю ее « Lа sоurcе des jоurs »), что я нашел « Ноgагth Ргеss », что это издательство предлагает мне в качестве переводчика М. Еаstman, что я прошу его навести справки об этом переводчике и предлагаю ему, Вгаdlеу'ю взять на себя заключение контракта с издательством на счет моей книги, как он делал это всегда прежде, с другими издательствами Англии и Америки. Нынче от него письмо: нежнейшая благодарность, что я его не забыл — и об Еаstman'е: « Jе соnnаis, еn еffеt, М. Мах Eastman еt jе сгоis gu’il еst un ехсеllеnt tгаduсteuг. Еn tout саs, il еst. un ехсеllеnt éсrivаin, tгès соnnи aux Еtаts-Unis, еt jе sаis gu’il s'еst bеаuсоuр оссuрé dе guestions russеs. Dеuх dе sеs оuvгаgеs, sur Lеninе, оnt раru еn fгаnçаis сhеz Gаllimагd. Jе nе соnnаis mаlhеurеusеmеnt раs sоn аdгеssе асtuеllе, mаis jе реnsе guе jе mе 1а ргосuгегаi facilement еt j'éсгirаi аlогs а lа ”Ноgагth Ргеss” ...»

И сегодня же пришло Ваше письмо от 18 ноября, где говорится о дружбе Еаstmаn ’а с Троцким. Значит, выходит что-то уж совсем неладно: «dеuх оuvгаgеs suг Lеninе » — и Троцкий... А за всем тем, что-же мне все таки делать, если « Ноgагth Ргеss » будет настаивать на Еаstmаn ’е ? Ведь издательство мне может сказать: « Это не Ваше дело, какого именно переводчика мы берем, — это Вас не касается. Еаstmаn пишет о Ленине, он друг Троцкого, но это еще не значит, что он большевик и за большевизм. А если-бы даже он и был таким, зачем Вы вмешиваете политику в дело перевода? » — Я во всяком случае хочу в с е разузнать поточнее, а действовать осторожно, не раздражая « Ноgагth Ргеss ». Посему прошу Вас отправиться к Вrаdlеу’ю и поговорить с ним тоже возможно мягче и осторожнее, посоветоваться с ним. Он не только ни на иоту не большевизан, а даже очень враждебен большевизму. Вы напишите ему или телефонируйте от моего имени, попросите у него свидания, а при свидании скажите: « Вот, мол, как складывается дело... неудобно складывается’’’ все таки не надо забывать, что Бунин эмигрант... Не будем вмешивать в дело политику, но, повторяю, все таки он эмигрант... Что же делать? Не дать ли как-нибудь мягко понять « Ноgагth Рrеss » некоторое неудобство с Еаstmаn ’ом? Не посоветуете ли Вы, г. Вгаdlеу, кого-нибудь другого для перевода, если Вы считаете (или « Ноgагth Рrеss » считает) неподходящими для этого меня с Мillеs ’ом? » — Словом, я прошу Вас, дорогой Глеб Петрович, непременно повидаться с Вгаdlеу ’ем: это знакомство во всяком случае может быть полезно и для Вас лично — если и не сейчас, то впоследствии: Вгаdlеу и для многих иностранных писателей представительствует по части устройства переводов в Америке, в Англии и, кажется, и в других странах . . .

Что до Вас, как переводчика, то Вы меня очень огорчили, сообщив, что Вы заняты до средины января. Не хорошо и то, что может быть занят и Мillеs — и что он живет в Лондоне, а Вы — в Париже. Duddingtоn знаю, знаком с нею, даже одно время дружил с нею, ибо знал и любил ее отца. И когда-то предлагал ей перевести какую-нибудь мою книгу — и она наотрез отказалась: «Нет, Вас переводить не могу, не решаюсь — Вас переводить вообще трудно, а хорошо переводить — и того трудней…».

Р. S. Вгаdlеу ’ю я пишу, чтобы он Вас принял.

Duddingtоп — Наталья Александровна Дэддингтон, дочь известного писателя А. И. Эртеля. Вышла замуж за англичанина и поселилась в Лондоне задолго до Революции. Одно время преподавала философию в Лондонском университете. Помогала знаменитой английской переводчице Констанс Гарнетт (Garnett) с ее переводами русских классиков, потом сама много переводила, как художественную литературу (напр. « Обломова »), так и философские сочинения (напр., С. Л. Франка, Н. О. Лосского, о. С. Булгакова).

[Открытка]

[Почт, штемпель: 29.XI.31]

Дорогой Глеб Петрович, как же дела? Вы, д[олжно] б[ыть], больны? На счет устройства французского перевода написал Вгаdlеу ’ю. М[ожет] б[ыть], теперь, п о к а зывая французам итальянск[ий] перевод и шведский, он чего-нибудь добьется. М[ожет] б[ыть], и Вы ему в этом окажете помощь? У меня надежды только на Воssагd ’а, Е. Раu1’я. От « [Ноgаrth] Ргеss » ни слова.

Воssаrd и Е. Рaиl — парижские издатели.

[Открытка]

[Почт, штемпель: 30.XI.31]

Хорошо было-бы, если бы Вгаdlеу сам. написал в Ноgаrth Ргеss на счет переводчика. Сказал-бы, что и это очень неудобно — то, что он в Америке... что для Бунина будут очень долги и затруднительны сношения с ним (а сношения необходимы, ибо найдется не мало слов в « Арсеньеве » почти никакому иностранцу непонятных)...

Почтовый штемпель на этой открытке не вполне разборчив. Может быть, не 30, а 29 ноября, т. е. от того же дня, что и письмо № 10.

Villа Веlvédèге

Gгаssе, А. М.

Дорогой Глеб Петрович, нынче письмо от Вгаdlеу ’я: пишет, что вопрос о переводе решен в Вашу с Н. Мilеs пользу, — и что он, вероятно, скоро подпишет с « Ноgаrth Ргеss » контракт на счет « Арсеньева ». Так вот, дорогой, так как в контракте нужно будет сказать заглавие книги, надо немедля решить, какое-же именно заглавие будет? « Lа sоигсе dеs jоurs » в переводе на английские слова? (Кстати, я не знаю, как это перевести: « thе fоиntаin », я думаю, не годится, ибо нужно найдти слово, означающее н е источник, а начало реки, именно исток ее, верховье). Но даже если Вы найдете хорошее английское слово для « истоки », удобно ли все таки называть так книгу в виду того, что по итальянски она называется «Юность Арсеньева», по шведски тоже так-же... Мне очень не нравится эта «юность», да еще в соединении со словом вполне непонятным для иностранца: « Что [за?] Арсеньев такой? » Как заглавие книги, лежащей перед критиком или в окне магазина, эта « Юность Арсеньева » чепуха. А с другой cтороны что-же делать? Немедля посоветуйтесь с Вrаdlеу ’ем.

Я лично все таки пожалуй стоял бы за « Истоки дней » (буде найдете хорошее английское слово, означающее эти истоки). Но, повторяю, посове[ту]йтесь. И отпишите мне Ваше мнение.

Целую Вас и Мариночку.

2 Дек[абря] 31 г.

Мариночка — старшая дочь Г. П. Струве от первого брака.

[Открытка]

[Почт, штемпель: 7-ХН-31]

Получил Ваше письмо к Вгаdlеу ’ю. Думаю, что Вы ошибочно надписали на конверте мой адрес, и шлю его по адресу настоящему. Хорошие-ли условия предложило Вам « Ноgаrth Ргеss »? Мне — очень неважные, но я, конечно, согласился.

11.ХП.31

Дорогой Глеб Петрович,

Получил Ваши письма — от 5 и 9 Дек[абря]. « Тhе Sоиrsе оf Dауs » в контракте уже вставлено (я вчера этот контракт получил и, подписав, тотчас отослал обратно Брадлею). Должен сознаться, огорчен: разве « Тhе sоиrсе » то же, что по русски « Истоки »? Это ключ, родник, но никак истоки, ни верховье реки. Лучше уж было-бы просто взять « Начало » — « Начало дней ». Но все равно, — оставим пока так. Потом можно и переменить. Подзаголовка не надо ставить, зато ( ? !) Вы должны будете вставить в первые-же строки моей книги слова: « Алексей Александрович Арсеньев »: « Я, Алексей Александрович Арсеньев, родился полвека тому назад... » и т. д.

Откуда начальная цитата книги (« Вещи и дела... » и т. д.) — не знаю, не помню. Да и на что нам это знать? Вы будете должны только перевести эту цитату каким-нибудь возвышенным, — старинным, если можно, — языком.

Для богослужебных фраз, конечно, о. С. Булгаков очень хорош. Ведь он, вероятно, и английский язык отлично знает.

А цитаты из « Слова о полку Игореве » — с этим надо итти к Н. К. Кульману. Вот это будет трудно хорошо перевести!

В феврале, надеюсь, приедете в Grаssе. Приютим Вас и побеседуем. Майлс привык к высоким гонорарам? Я еще больше. А знаете сколько я взял? Никогда еще так не брал! 35 фунтов — чохóм, оптом — и никаких больше процентов никогда! Да еще заплачу из этого Брадлею — комиссионные!

О. С. Булгаков — о. Сергий (Николаевич) Булгаков (1870-1944), известный философ и богослов; в 1922 г. был выслан из Советской России. За рубежом был профессором в Богословском Институте в Париже. Автор многих философских и богословских трудов.

Кульман — Николай Карлович Кульман (1871-1940), историк литературы, преподавал на русских курсах при Сорбонне в Париже, автор многочисленных статей о литературе, в том числе о Бунине.

В конце декабря, в № 12 парижского журнала « Lе Моis », в котором анонимно сотрудничали многие русские эмигранты (все постоянные сотрудники журнала печатались анонимно), я напечатал большую статью о Бунине по случаю выхода « Жизни Арсеньева » по-русски, под названием « L’аmоиr dе 1а viе еt 1е sеns dе 1а mогt dаns l’ceuvrе d’Ivаn Воuninе ».

[Открытка]

Милый Глеб Петрович, получил весьма неприятное для меня известие, что Miles до сих пор не дал никакого ответа « Ноgаrth Ргеss ». Дело таким образом затягивается, сам Miles начинает внушать мне подозрения на счет своей энергии, точности в работе и т. д. Что же Вы без конца ждете его решения? Выясните, дорогой, что-нибудь положительное и напишите два слова.

17.ХП.31.

[Открытка]

Как наши дела, дорогой Глеб Петрович? Когда возьметесь за перевод? Беспокоюсь.

8.1.32.

[Открытка]

[Почт, штемпель: 18.1.32]

Спасибо за поздравления, дорогой Глеб Петрович. Поздравляем и мы Вас обоих, хоть и поздно, но сердечно. Рад, что скоро садитесь за перевод. Нужно нам потолковать о нем. Было бы хорошо приехать Вам для этого на недельку в Grаssе. У нас найдется для Вас комнатка. Повторяю просьбу — при случае зайдите к Воssаrd (Еditions Воssаrd, 140, В^dSt. Germain), предложите им « Юность Арсеньева », скажите, что роман этот вышел по итальянски, по шведски, скоро выходит по норвежски (у Грига, в Осло) и по английски в « Ноgаrth Ргеss ».

[Открытка]

Милый Глеб Петрович, паки и паки ни слуху, ни духу от Вас. И корыстно и бескорыстно беспокоюсь, что с Вами, где Вы? Больны? Напишите, если можете.

14.11.32

Р. S. Если приедете в Grаssе, захватите с собой « Жизнь Арс[еньева] » — у меня нету.

[Открытка]

[Почт, штемпель: 29.II.32]

Дорогой Глеб Петрович, Вгаdlеу прекрасный человек, но устроитель переводов (по кр[айней] мере моих книг) плохой, ленивый — вот почему я просил Вас зайдти к Босару, воздействовать на него тем, что «Арсеньев» выходит и вышел в Италии, Швеции, Норвегии, Англии. На других французских] издателей у меня надежды нет — все они не то, что Воssаrd, гонятся за ходкими книгами. Если можно, зайдите (Еd. Воssаrd, 140 В^d St. Germain). А приехать, хотя и в апреле, Вам следовало-бы. Траты — лишь на проезд, в Грасе будете у нас. На счет заглавия решайте сами с своим англичанином. Wеll, кажется, не плохо, если не главный смысл этого слова « колодезь ». Доброго здоровья! Не пользуйтесь тем, что книга выйдет осенью, разделывайтесь с ней поскорей, не ленитесь.

Well, кажется, хорошо... — В этом письме Бунин отвечал на мое письмо от 17 февраля 1932, в котором я писал: “Сейчас я буду пристально заниматься ”Арсеньевым” — работа, как Вы сами понимаете, нелегкая. Кстати, по новоду заглавия. Я говорил об этом с Мilеs ’ом к[ото]рый приезжал на несколько дней в Париж. Он находит Тhе Sоиrсе оf Dауs недостаточно хорошо звучащим по английски и предлагает в качестве хорошо-звучащего заглавия — «Тhе Wеll оf Dауs». Это, пожалуй, еще дальше по буквальному смыслу от Ваших «Истоков», хотя Well значит не только «Колодезь», но и «Родник». Но зато, говорит он, в слове Wеll есть оттенок подъема, наростания, развития — есть, напр[имер], глагол tо well ир — так говорят про подымающуюся воду. Можно было бы еще, по его словам, назвать «Тhе Неаdwaters оf Life», но это уже звучит тяжело и выспренне. Неаdwаtегs — неупотребительное слово, но смысл его примерно тот же, что «Истоков»: головное течение реки».

В том же письме я писал И. А.: «За ”Арсеньева” я принялся позже, чем расчитывал (ибо задержался с предыдущим переводом), и пока уехал недалеко. Правда, я узнал, что Wооlf не собирается издавать книгу раньше осени и не торопит с окончанием, но я все же сам хочу и расчитываю кончить перевод в течение апреля. Что касается моего приезда в Grаssе, то он не будет иметь смысла раньше конца марта-начала апреля, но смогу ли я его себе позволить, я не вижу еще — мне сейчас приходится жить исключительно литературной и переводной работой и получения мои очень нерегулярны. Я расчитывал хотя бы на 1/3 аванса от Ноgаrth Ргеss, но они согласились заплатить лишь гораздо меньше, — Поездка моя в Грасс, насколько я помню, не состоялась, но в конце апреля И. А. сам приехал в Париж.

[Открытка]

Милый Глеб Петрович, просьбу Вашу исполнил, Реагs’у написал и письмо послал заказным. Ждем Вас в апреле.

29.III.32

Реаrs — Sir Веrnаrd Раrеs, директор Школы Славяноведения при Лондонском университете. Я просил Бунина рекомендовать меня на освободившийся после отставки Д. П. Святополка-Мирского пост лектора по русской литературе в этой школе. Назначение мое на этот пост вскоре состоялось, и в конце лета или начале осени я переехал в Англию.

[Открытка]

[Париж]
[Почт, штемпель: 28.IV.32]

Дорогой Глеб Петрович, когда повидаемся на счет перевода? Я живу на Rие Сhernoviz дом № 1 (на углу ул[ицы] Rауnоuаrd.), квартира Фондаминского. Свободен с субботы. Пробуду, верно, до 2, до 3 мая. Напишите или позвоните-Аuteuil 17-89.

Фондаминский — Илья Исидорович (1880-1942), более известный под псевдонимом «И. Бунаков», известный общественный деятель, член партии с. - р., один из редакторов журнала «Современные Записки». В Грассе Бунины жили на его вилле.

26.V1.32

Дорогой Глеб Петрович, где Вы и как дела с «Арсеньевым»? Что же Вы не спрашиваете меня о тех Вам непонятных словах, коих не мало в нем? Вот я нынче случайно развернул «Арсеньева» и вижу : «До зброи, громада ! » Забеспокоился, думаю про Вас : что-ж он не пишет? ну, вот хоть эта фраза: разве он знает, что «до зброи» значит «к оружию!» (aux аrmеs!), что «громада» значит «мир» (в том смысле, как говорили мужики: постановили миром — т. е. мирским, общественным собранием — то-то и то-то...).

Жду вестей от Вас. Помните, что я Ваш дядя и благодетель: устроил Вам этот перевод, способствовал получению того сана, коим Вы облечены теперь («лондонский профессор »)... и мало-ли еще что!

... Ваш дядя... — шутка, конечно.

«Лондонский профессор» — насчет звания И. А. ошибался: я имел лишь, как и мой предшественник Святополк-Мирский, звание лектора. Только в 1943 г. я получил повышение в звание «Rеаdеr ’а», что более или менее соответствует экстраординарному профессору.

[Открытка]

8.Х.32

Милый Глеб Петрович,

Пожалуйста известите меня о судьбе «Арсеньева» в Англии. Все точно в воду кануло! Ни слуху ни духу!

Villа Веlvédèге

Gгаssе, А. М.

[Без даты. Конец 1932 или начало 1933 г.]

Дорогой Глеб Петрович,

Уговорите своего начальника, Ргоf. Реаrs ’а, повторить то, что он делал год тому назад — т. е. снова выставить мою кандидатуру на Ноб[елевскую] премию. Сделать надо до 30 янв[аря]. Писать так:

Nоbelstiftelsen

14 Sturagatan

Stockholm

(Suède)

Выпишите этот адрес и дайте Пирсу. Этого письма ему не показывайте.
Целую Вас.

Р. S. А что-же « Ноgаrth Ргеss » ?

Реаrs, Пирс — Sir Bernarg Pares

Милый Глеб Петрович,

Не будете ли добры написать или сказать «Ноgаrth Ргеss» , чтобы дали мне (хоть за деньги, с авторской скидкой) еще штук пять «Тhe Well of Days» –прислали всего три экземпляра, точно на смех! Потом: если будут газетные отзывы и Вы будете иметь их, пожалуйста пересылайте их мне (хоть для прочтения только, если не в собствен-
ность). И наконец: разъясните хоть немного, хоть издательству (если нельзя идиотам-критикам) смысл моей книги, т. е. что она отнюдь не автобиография сына Обломова! Нынче получил через Вгаdley’я вырезку из литературного приложения к «Тimes» и истинно ахнул: что пишут дураки, сукины дети!

Обнимаю Вас.

Villа Веlvédèге

Gгаssе, А. М.

26.111.33

«Жизнь Арсеньева» вышла в марте 1933 года. Кто писал отзыв о ней в литературном приложении к лондонскому «Тimеs», мне неизвестно. Все рецензии в этом издании, как известно, анонимные и анонимные и анонимат раскрывается лишь много позднее.

Дорогой Глеб Петрович,

Очень благодарю за все. Получил от Н[оgаrth] Р[rеss] пять экз[емпляров] книги — только не знаю, должен-ли платить за них что-нибудь.

Рад, что хвалят перевод — и книгу (хотя и с такой удивительной тупостью). За присылку дальнейших отзывов буду очень благодарен — равно как и за Вашу статью в « Slavonic Rеview », которую я еще не получил.

Ваша няня Анна Ник[олаевна] арестована — по каким-то религиозным делам.

Сердечно Вас обнимаю.

3 апр[еля] 1933

Р. S. «Божье древо», где мой рассказ о Толстом, нужно ли Вам посылать? Разве у Вас нет этой книги? Ответьте, если нужно посылать. Что хотите перевести этот рассказ, очень рад!

Моя статья о Бунине появилась в январской книге журнала «Тhе Slavonic аnd Еаst Еиrореаn Rеview». Она представляла собой текст моей вступительной лекции в Лондонском университете, прочитанной в октябре 1932 года. Возможно, что Бунину она чем-то не понравилась — ему не легко было угодить! — и он позднее никак в письмах мне на нее не отозвался.

Ваша няня... — известие об аресте нашей няни, Анны Николаевны Борисовой, прожившей в нашей семье почти со дня моего рождения до отъезда моей матери и братьев из России в 1920 г., было, вероятно, получено В. Н. Буниной от одного профессора Политехнического Института, с которым она переписывалась. После окончательного отъезда нашей семьи заграницу наша няня продолжала жить у одного из преподавателей Института.

Рассказ о Толстом — очерк Бунина о Толстом из книги «Божье древо» был переведен мною на английский язык и напечатан под названием «Му Мееtings with То1stоу» в журнале Соntетроrаrу Rеview в июне 1933 г.

[Без даты. Апрель 1933 г. В

углу письма моя помета: « Отв.
21.1V.ЗЗ » ]

Спасибо большое, дорогой Глеб Петрович, за вырезки.

Шлю « Суходол ». Если переведете и устроите, как его назвать по английски? По французски он переведен под заглавием: «Aux рауs des morts». А по английски?

М[ожет] б[ыть], « Сказочный роман »?

И не мал-ли он будет для отдельного издания? Думаю, что нет. Но если да, можно прибавить еще что-нибудь - еще какой-нибудь маленький роман или даже два, например, « Игнат » и « При дороге » *) и тогда назвать: « Три романа » (при чем для « Суходола » оставить французское заглавие).

Прислать-ли французский перевод?

Приcлать-ли « Грамматику любви », где « Игнат » и « При дороге »?

Целую Вас, поклон Вашему дому... Христос воскресе! *) Обе вещи тоже о любви и тоже прежестокой!

Спасибо большое... — среди вырезок, посланных мною И. А., был отзыв о «Жизни Арсеньева» Еdwаrd Gаrnett’а, мужа Констанс Гарнетт и автора книги о Тургеневе. Он писал в этой рецензии, появившейся в газете «Тhе Маnсhеstег Gиаrdiаn»: «Sо еxguisite аn аrtist is Виnin that hе еvоkеs аn еndlеss changing mirage of thе sеаsоns at Ваturinо, оf еаrth, fields, skу, оf gardens аnd огсhаrds, first througt thе fееlings оf thе dreamу сhild and then оf thе уоиth ”lоst in thе риzzling, tоrmеnting, аmоrоus hаррiness оf lifе”. In siх lines bе саn соnjurе uр а swarm оf images [...] Тhе magiса1 frеshness and fullness оf thе fееlings and еmotions оf youth аге blended throughout with а special роеtiса1 sensе for landsсаре and great depth оf раssionatе rесерtivitу. [...] It is аstonishing that а man of sixtу-thrее should havе bееn аblе sо tо еnshrinе thе hеаrt аnd spirit and рu1sе оf уоuth, and thе translators, G1еb Struvе and Наmish Мiles, hаvе achieved wonders in making this beautiful translation. No harder test оf their роwers соuld have bееn sеt them. Вut now thеу must follow uр their feat bу translating "Sukhodol"».

Этот отзыв появился под названием « А Russian Genius ».

Шлю «Суходол» — мысль Гарнетта о желательности перевода « Суходола » мне очень понравилась (я уже и сам об этом раньше думал), и, я предложил это Бунину. Как видно будет из дальнейшей переписки, перевод этот тогда не осуществился.

[Открытка]

[Почт, штемпель: 8.V.ЗЗ]

Дорогой Глеб Петрович, знаете ли Вы мою «Чашу жизни» ?

Не читает-ли по шведски кто-нибудь из тех, кто может способствовать устроению наших с Вами дел? Недавно вышло отличное издание — шведское — « Чаши жизни » и других моих рассказов (перевод академика проф. С. Агрелля). Не прислать-ли? Привет.

[Открытка]

Дорогой Глеб Петрович, если дело с « Суходолом » провалилось или не имеет никаких шансов на удачу, очень прошу Вас — вышлите мне его (и во французск[ом] и в русском тексте).

Villа Веlvédèге

Gгаssе, А. М.

22.VI.33

[Открытка]

[Почт, штемпель: 27.У1.33]

Милый Глеб Петрович, я писал Вам: если « Суходол » провалился окончательно, вышлите мне его. Теперь в Лондон поехала наша грасская соседка Мllе Клэр Пирс (англич[анка]) и заедет к Вам за этими книгами. Но повторяю: отдайте их ей (и франц[узский] и русский текст) если только всякая надежда потеряна. А то держите у себя.

Я в такой сейчас нищете, что просто страшно! Форменный голод !

[Открытка-экспресс]

Дорогой Глеб Петрович, сейчас получил Ваше письмо от 24-го. Если дело с « Суходолом » не безнадежно, держите его у себя. По некоторым причинам мне страшно важно продать его по английски во что бы то ни стало. Готов отказаться от всякой немедленной получки за него денег — пусть платят, когда окупится расход на издание и начнется доход. Вообще поступайте, как хотите, только ради Бога скоро, энергично! Целую Вас.

26.V1.33

Книга должна выйти не позднее октября!

По некоторым причинам — Буниным несомненно руководили надежды на получение Нобелевской премии, и он расчитывал, что издание «Суходола» по-английски увеличит его шансы. Издание, к сожалению, не состоялось, но премию Бунин все-таки получил.

[Открытка]

[Почт, штемпель: 31.VII.33]

Дорогой Г. П., получил Вашу открытку. Грустно, но что-ж делать! Если осенью нельзя, пошел бы, конечно, на любой срок. Но вижу, что дело вообще не выйдет, должно быть. Грустно.

Целую Вас.

После этого письма в переписке, очевидно, был довольно длительный перерыв, если только почему-то какие-то писъ-ма не были утеряны. Следующая, лаконическая открытка от 25 ноября 1933 г. была написана уже после присуждения Бунину Нобелевской премии. Незадолго до того, однако, я получил еще письмо от Андрея Седыха (литературный псевдоним Якова Моисеевича Цвибака), известного журналиста, парламентского корреспондента парижской газеты « Последние Новост », в которой после своего ухода из « Возрождения » в 1927 г. сотрудничал Бунин. В эти « Нобелевские » дни Седых стал личным секретарем Бунина и в качестве такового сопровождал его и в Стокгольм (см. его рассказ об этом в книге « Далекие, близкие », Нью Иорк, 1967). В своем письме мне, датированном 18 ноября 1933 г., Седых писал:

Многоуважемый Глеб Петрович,

Иван Алексеевич весьма сейчас утомлен и лишен приятной возможности лично Вас поблагодарить за поздравление.

Вы хотели устроить в Англии « Суходол ». Рекомендую Вам в срочном порядке снестись по этому поводу с агентством W. А. Вгаdlеу 5 Rие St. Lоuis еn l’lle, Раris, которому поручено продать все книги Бунина на страны английского языка. Укажите в письме, что Вы уже перевели на английский язык « Арсеньева ». Мы со своей стороны укажем агентству, что переводы желательно и необходимо поручать Вам.

Иван Алексеевич шлет Вам сердечный привет.

А неделю спустя я получил от самого Бунина упомянутую лаконическую открытку, гласившую:

[Открытка]

[Париж]

[Почт, штемпель: 25.XI.33]

Дорогой, очень, очень, очень прошу — вышлите мгновенно « Суходол », который я когда-то Вам послал.

Целую.

[Открытка-экспресс]

Villа Веlvédèге, Gгаssе, А. М.

[Почт, штемпель: 8.11.34]

Дорогой Глеб Петрович, я получил от « Тhе Ноgаrth Ргеss » письмо, — на этот раз подписанное самим Леонардом! — в котором выражается желание продолжать издавать на англ[ийском] языке мои произведения. М[ожет] б[ыть], будете добры побывать у этого Леонарда и поговорить с ним, — что именно он хотел-бы издать в первую голову? Я снова предлагаю книжку состоящую из « Суходола » и « При дороге » (« Два романа »). Целую Вас.

[Без подписи]

[Закрытка]

[Почт, штемпель: 12.11.34]

Дорогой Глеб Петрович, на днях писал Вам — на счет « Ноgаrth Ргеss ». Не дивитесь, что в том письме ничего не сказал о Вашем письме от 29 Янв[аря] — оно попало мне в руки только нынче (11-го февраля). Рад, что устроили перевод « О Толстом ». Жду, как решится дело с « Суходолом ». Если этим делом будет [будут] заняты по-прежнему бездельники, ни к чорту не годные Вгаdlеу ’и — ему конца не будет! Похлопочите, милый, сами! Только не слишком-ли это жирно — соединять « Митину любовь » с « Суходолом ». Это, по-моему, нелепо.

... соединять « Митину любовь » с « Суходолом »... — такое предложение, очевидно, было сделано мною. Я считал и то и другое произведение вершинами бунинского творчества. Существовавший тогда английский перевод « Митиной любви » был сделан не с русского, а с французского перевода.

[Grаssе]

Надеюсь быть в Париже 19 или 20 марта. Там выясню свои денежные дела и, думаю, тотчас исполню Вашу просьбу на счет денег.

Спасибо за статью из Оbsеrvеr’а. За то, что я написал Вам, чтобы Вы поговорили об « Арсеньеве » (второй части) с Wооlf ’ами, мне порядочно влетело от моих парижских агентов: « не путайтесь, пожалуйста, в наши дела, не имеете никакого права поручать кому бы то ни было, кроме нас, вести переговоры о Вас с издателями! » Что-ж, правильно. (А по-русски у меня, конечно, есть то, что издано по-шведски второй книжкой « Арсеньева »).

Да и вообще не стоит больше разговаривать с Wооlf ’ами. Должно быть, придется им написать так: « Вы купили первый том ”Арсеньева” за грош и навеки и без процентов. Теперь обстоятельства переменились. Постыдитесь-же — положите Бунину хоть какой-нибудь процент. А не положите — он с Вами никогда и никаких дел больше иметь не будет ».

Целую Вас.
15.111.34

Тотчас исполню Вашу просьбу... — мое финансовое положение в то время было очень трудное, и я, очевидно, просил И. А., не может ли он авансировать мне мою долю переводчика за очерк о Толстом в Соntеmроrаrу Review Он это тотчас сделал, переведя деньги через М. Л. Слонима. К сожалению, я так и не мог расплатиться с ним до войны и сделал это только в 1945 г. (см. письмо № 44 ниже).

Да и вообще не стоит больше... — мне неизвестно, чем кончились отношения Бунина с Вульфами и «положили» ли они ему «хоть какой-нибудь процент».

[Открытка]

[Почт, штемпель; 26.111.34]

Дорогой Глеб Петрович, с « Ноgаrth Ргеss » и с Sесkег ’ом мы поднимем скандалы — за своевольное издание моих книг. Вчера послал Вам шведское издание новой части « Арс[еньева] », которую можно пустить и по английски. Получил письмо от: W. J На1еу, Еsq., Маnаging Еditor, Маnchestеr Еvеning Роst, 3, Сгоss Street, Маnchestеr. Желает, очевидно, издать как раз эту вторую часть « Арсеньева » и « Дело Елагина », ибо запрашивает, переведены ли уже эти вещи в Англии и Америке.

Со Слонимом издатели должны вести предварительную переписку, условия заключать с Вrаdlеу.

Sесkег — лондонское издательство Sесkег & Wаrburg, издававшее некоторые вещи Бунина. Упоминание о Ноgагth Рress, очевидно, относится к переизданию « Истоков дней » без всякого нового договора с Буниным.

« ... вторую часть ”Арсеньева”» — речь идет о продолжении « Жизни Арсеньева » напечатанном под названием « Лика ». По английски « Жизнь Арсеньева » в дальнейшем, насколько я знаю, переиздавалась без « Лики ». После Второй мировой войны ее переиздало в Англии издательство Jon Lehman.

Со Слонимом... — Марк Львович С л о н и м (р. 1894), литературный критик, бывший редактор пражского журнала « Воля России », открыл в Париже литературное агентство, называвшееся Виrеаu Litteraire Еиrорeеn.

В марте 1934 г. я получил от него письмо, в котором он просил меня обращаться к ним « по всем делам и справкам, касающимся Ивана Алексеевича Бунина ».

Villа Веlvédèге, Gгаssе, А. М.

29 мая 34 г.

Дорогой Глеб Петрович,

Давно нет от Вас никаких вестей. Где Вы, как живете? Ужели англичане до сих пор не напечатали Ваш перевод « О Толстом »? Вообще удивительно невнимание ко мне Англии. Никто не издает ничего моего. И агенты мои ничего, кажется, не делают для того, чтобы сбыть там хоть что-нибудь какому-нибудь издателю или журналу. Как Вы думаете — нельзя-ли устроить где-нибудь мои воспоминания о Чехове? М[ожет] б[ыть], Вы перевели бы их?

Обнимаю Вас.

Вообще удивительно невнимание ко мне Англии — Это замечание Бунина совершенно правильно. Удивительно, что английские издатели не сумели даже использовать ту благоприятную « коммерческую ситуацию », которую как будто создало присуждение Бунину Нобелевской премии. Отчасти тут играли роль политические причины: пренебрежение к русской эмиграции и ее литературе, и параллельный повышенный интерес ко всему советскому, удивление — а у многих и неудовольствие — что премию получил Бунин, а не Горький, и т.д.

И агенты... — Бунин так был разочарован своими агентами, что забыл уже, что он получил реприманд за то, что вмешивал других людей в устройство своих произведений, и опять просил меня устроить воспоминания о Чехове.

4.V1.34

Дорогой Глеб Петрович,

что это за фирма — George Аllеn? Она прислала мне объявление о книге, о Рахманинове, которую она издала. Я написал ей: а не хотите-ли — я напишу для Вас книгу о себе (автобиограф[ическую], воспоминания литературные, политические и т. д.). Вот ответ — прилагаю его. Если бы эта фирма заказала мне такую книгу за хорошие деньги, я бы сел писать ее, а Вы переводили бы. М[ожет] б[ыть], можете узнать что-нибудь?

К этому письму было приложено письмо от издательства George Аllеn аnd Unwin, датированное 31 мая 1934 г., следующего содержания:

In rерlу tо уоиr kind lettеr оf thе 27th, wе аге сеrtain1у much interested in уоиr

suggestion that уои should write уоиr аиtobiоgraphу. Wе think therе is vеrу little doubt

that if уои did sо wе should like tо асquirе thе Еnglish lаnguage rights, lеаving уои

(иnless уои раrticularlу wished tо thе contrarу) tо mаkе уоиr оwn аrrangements fоr риblication

in оthеr lаnguage.

Письмо было подписано главным директором издательства Stan1еу Unwin. Книга о Рахманинове — Rachmaninoff’s Rесоllections told tо Оskar vоn Riesemann. London, 1934. Книга эта была переведена с немецкого.

Villа Веlvédèге, Gгаssе, А. М.

22.VI.34

Дорогой Глеб Петрович,

Номер журнала с Вашим переводом моего « Толстого » получил — спасибо.

О Чехове не послать-ли Вам лучше не русский текст а его французский перевод (напечатанный в нынешнем году в « Nouvelles Litteraires » )? Вы могли бы в этом случае дать посмотреть его какому-нибудь английскому издателю — чтобы заранее узнать, заинтересуется ли он или нет? Напишите два слова на открытке, поступить ли мне именно так?

С « Ноgаrth Рrеss » я не « расплевался » — просто не вижу с их стороны никакого шага ко мне (в чем, может быть, виновато нерадение моих парижских представителей).

На счет Аllеn не знаю, что сказать. Боюсь нового « нагоняя » от моих представителей... хотя что-ж тут преступного будет с моей стороны, если пойдете и поговорите совсем частно — лишь затем, чтобы узнать только принципиальное намерение Аllen ’а (т. е. не затрагивая ничуть вопроса об условиях)? Если можно, сделайте это. Зайдите и поговорите от своего собственного лица — т. е. как человек, заинтересованный получить перевод книги, если таковая будет.

Благодарю за обещание на счет денег, т. е. того, что мне причитается за Толстого. Никто мне не верит теперь, что у меня нет денег. А меж тем — честное слово: их нет. Я ведь Вам писал: я бесконечно много заплатил долгов и сделал пожертвований: то, что осталось, заключил в бумаги, забронировал — дабы не прожиться и не остаться через три-четыре года без гроша, под забором; затем крепко потерял на кронах шведских — держал все сперва в них, а они внезапно и ужасно пали; и наконец еще беда (уже совсем недавно): один господин ухнул некоторую (довольно большую) сумму мою, бывшую у него в руках.

Благодарю за обещание денег... — см. примечание к письму № 36.

Дорогой Глеб Петрович, 17-го июля, т.е. через 3 недели, исполняется 30 лет со дня смерти Чехова. Вот к этому дню и нужно перевести мои воспоминания о нем. Только нынче вспомнил об этом и спешу сообщить Вам.

25.VI.34

Р. S. На плохие условия не пойду.

Будьте добры, Глеб Петрович, возвратить мне возможно скорее мои заметки о Чехове.

Villа Веlvédèге,

Gгаssе, А. М.

22.VIII.34

Дорогой Глеб Петрович,

Я не нашел и не искал англ[ийского] издателя для Чехова, попросил же Вас выслать мне мои воспоминания, потому что понял, что Ваше желание устроить их не привело ни к чему. Французский текст можете выслать как-нибудь потом — взяв их у того сукина сына, который без толку держит их у себя 2 месяца.

З.IХ.34

На этом моя переписка с И. А. Буниным в 30-х годах как будто закончилась. Возможно, что мы с ним виделись в 1937 году, когда я ненадолго ездил в Париж, но не думаю. По окончании Второй мировой войны я получил от него следующее письмо:

1, rие Jacques Оffenbach
[Без даты. Весна 1945 г.]

Дорогой Глеб Петрович,

Простите — должен (то есть, вынужден моей бедностью) напомнить Вам то, что Вы писали мне последний раз (19 июня 1934 г.) по поводу своего долга мне:

« Теперь я должен Вам, Иван Алексеевич, £ 7.12.0. Постараюсь в следующем месяце их Вам возвратить ».

Вы тогда ничего не могли возвратить мне. Пожалуйста, возвратите теперь — хотя бы по частям. Благодарю заранее и обнимаю Вас. Внесите эти деньги Якову Осиповичу Гавронскому: J. О. Gavronskу, 50 Еtоn Рlасе Еtоn Соllеgе Rd. London, N W 3.

Хотя я и не забывал о своем долге Бунину (после 1941 года мое материальное положение значительно улучшилось, но тогда уже переводить деньги во Францию нельзя было), я был очень этим письмом пристыжен и немедленно перевел всю сумму своего долга на имя д-ра Я. О. Гавронского.

В начале лета 1946 г. я поехал ненадолго в Париж — в первый раз с начала войны. У моего брата Алексея я встретил И. А. и В. Н. Буниных: мой брат специально для меня пригласил их. За обедом Бунин рассказал мне (мой брат и его жена уже слышали этот рассказ раньше) о своем визите в советское посольство весной того же года, который явился своего рода литературно-политической сенсацией в русском Париже. Рассказывал он со свойственным ему злым юмором. Я жалею, что не записал тогда же этого рассказа: он находился в резком противоречии с рассказом о том же эпизоде советского посла Богомолова¹.

Это был последний раз, что я видел Бунина. Два года спустя, когда я уже проживал в Калифорнии, я получил от него открытку, которая поставила точку на нашем эпистолярном общении. Этой открыткой Бунин порывал всякие отношения со мной. Здесь не место, однако, воспроизводить эту открытку или рассказывать о том, что стояло за ней. Неполный и немного односторонний рассказ об этом эпизоде читатель найдет в литературных воспоминаниях Андрея Седыха². В письме к последнему Бунин сообщил ему текст своей открытки ко мне, но Седых заменил его многоточиями, пояснив, что не приводит текста « из-за его резкостей ». Когда-нибудь я напечатаю эту открытку Бунина и расскажу обо всем эпизоде, но это надо сделать в другом контексте.

Глеб Струве

1 См. А. Бабореко. И. А. Бунин. Материалы (с 1870 по 1917). Изд-во « Художественная литература », Москва, 1967, стр. 237.

2 Андрей Седых. Далекие, близкие. Изд. « Нового Русского Слова » Нью Йорк, 1967, стр. 215-218.